(с) Владислав Смелов

Отец, я тебя не забыл…
Скрываясь в покоях своего разума, Адам размышлял, мечтал. Тяжёлые думы, навалившиеся на него за его жизнь, пусть короткую, но наполненную таким количеством событий, что хватила бы и на две, банальных, людских существований. Но настолько ли все банальны, промелькнуло в голове у молодого мудреца, на столько ли всё это банально. Он поднял голову и устремил свой взор наверх, туда, где должен быть Бог, но он видел лишь старый, давно не крашенный потолок. Он не мог смотреть сквозь эту стену, висевшую над его головой. Это был тот барьер, который он построил в своём мозгу для одной единственной цели – уберечься, спрятаться, исчезнуть. Он не хотел видеть сквозь мир на истину, он раз взглянул на это, и Это была таким пугающим. Апокалипсис, прошептал он тогда, трясясь от страха. Падения занавеса, открытие истин. Он боялся этого. Ведь он живой, а для жизни такие знания только пугают. А что если истина в том, что жизнь одна, а дальше пустота, которую невозможна даже ощутить, ни плотью, ни взором, ни разумом..
Он тяжело вздохнул. Он прозрел слишком рано и слишком рано он постарел. Тяжесть мира, давящая ему на плечи не давала ему вздохнуть, не давала шанса ему на беспечность. В минуты одиночества, которые с каждым днём становились всё дольше и дольше, порой превращаясь в бесконечность, он мечтал. Мечтал стать ребёнком, прыгать по лужам, радоваться дождю, радоваться всему. Мечты причиняли физическую боль Адаму. Он был почти истощён, ни еда, ни алкоголь, ни сигареты, ни наркотики, ни женщины, ни чего не могло его отвлечь и излечить. Последней каплей своего сумасшествия он считал ссору с той единственной, которую любил и которую безвозвратно потерял. Но что ему мешало сделать шаг назад, нажать на кнопку перемотки? Он не мог найти ответ на этот вопрос. Он догадывался, что это его характер мешает, но… это лишь догадки.
Затянув сигаретный дым, он впустил яд в свой организм. Никотин попал в кровь, а вместе с ней в мозг. Он уже не понимал, зачем курит, ведь это не даёт никакого покоя и расслабления. Он поднялся с холодного пола и подошёл к столу, на котором лежала одна единственная книга – Библия. Она лежала мёртвым грузом. Он никогда не открывал и не читал её. Он не знал, зачем он её купил. Он просто смотрел на неё, пытаясь прочитать сквозь толстую броню переплёта, слова завещанные Богом. Он постигал истину не из слов, он постигал истину из себя самого. Он смотрел книгу и представлял, что там может быть написано. Картины рисовались сами по себе. Каин Авель – он знал эту историю, но никогда не читал и сейчас разыгрывал эту сцену. Вот Каин подходит к своему брату, тая за спиной толстую ветку. Авель добродушно улыбается ему, отвечает улыбкой и Каин, но улыбкой злорадной. Внезапный удар и жизнь покинула Авеля.
- Люди жестоки, - сказал вслух Адам, представляя себя Богом, - Сколько ты не даёшь им, а они всё равно убивают друг друга. А за что? Что один лучше другого – честолюбие. Я создал их по своему подобию, но не учёл одно – я один, а они… они не одни. Я им завидую. Творец завидует своим созданием – какая ирония. Но я и вправду им завидую – у них есть выход, а у меня только один путь, начерченный мной. Я не направлял руку убийцы. Я её и не остановил. Не такой уж я и всемогущий. Не всё подвластно мне. Вдохнув жизнь в людей, я позволил им идти своим путём. Я им завидую. Они управляют своей судьёй, а я, неблагодарный зритель, смотрю это кино. Смотрю один и от этого схожу с ума…
Адам закончил свой монолог, а точнее его часть, очередной порцией табачного дыма в лёгких. Выпустив в воздух перед собой плотную пелену белого, на первый взгляд безвредного дыма, он снова опустился на пол. Взгляд его приковал всё тот же дым, который тонкой полоской поднимался к потолку. Изгибаясь, плетясь, играя он устремлялся вверх, но встретив потолок разбивался и рассеивался, как будто его и не было:
-Как будто и не было…Как будто я…. – он с грустью перевёл взгляд на Библию, пытаясь продолжить свой рассказ…
Бог изгнал Каина из родных земель, продолжил Адам уже про себя, он вмешался в его судьбу лишь потому, что он совершил такой поступок первым. Это как у классика, герой нашего времени, он одинок он против всех и все против него. Вот такая судьба ожидает первооткрывателей. Вначале бог, потом церковь, с кострами святой инквизиции, потом суды. Но почему первый всегда виновен? Кто имеет право судить их? Бог? Нет. Это что-то, что выше Бога.  И это что-то было до всего, было до начала нечего, это было до времени, это было всегда. Но что же это? Я не знаю. Я, если честно и не хочу этого знать, ведь тогда меня должны будут судить ангелы. А почему бы и нет? Он улыбнулся, что с ним бывало редко, некогда весёлый и жизнерадостный, оптимист… некогда он был таким, а теперь он сидит в пустой квартире, один, окружённый бутылками в которых был алкоголь, окружённый окурками сигарет, окружённый само жалостью, которую он призирал.
Что же пошло не так? Почему я стал тем, кем я стал сейчас. Почему меня никто не спас. Почему? Неужели девиз: «Спасение, дело самих утопающих» стал для всех законом? Неужели больше никто не хочет бороться? Помогать? Неужели все стали эгоистами?... да я и сам, то эгоист… Сижу, пьяный, курю и жалуюсь. И обвиняю всех, за то, что случилось со мной. Я эгоист. Наверно это та плата, которую я должен был заплатить. Наверно….
- Бог, будь уверен, я заплачу!

Глухой шум, подобный грому…Клубок дыма поднялся вверх. Он был полон мечтами и великими идеями. Он взлетел вверх. Он был рад той свободе что вокруг него. Он был счастлив, но на его пути встретилась стена, преграда, которую он не смог преодолеть. И он разбился. И больше не стало тех дум, что кружили его в небесах. Больше ничего не было, только память, кто был и чем был. Только память…Глухой звук, подобный грому эхом отразился по комнате, пробегая и усиливаясь. Глухой шум, подобный грому потрясла комнату… Глухой выстрел как гром….

Тишина повисла плотной стеной, окутав Адама и укрыв его от шума города, от шума своей головы, мыслей, которые убивали его. Тишина скрыла его душу, погрузив её в свои нежные объятья. Тишина дала, то, что не мог дать ему никто из живших ныне людей. Тишина стала его спасением. Тишина… он слился с ней…. Он стал ничем, чем всегда и хотел быть…

Памяти тем, кто не выдержал, суматошный мир сей,
Памяти тем, кто боролся, но проиграл в битве с собой,
Памяти всем, у кого в голове жили мечты мысли,
Памяти тем, кто некогда жил….

Смелов Владислав «тот, кто не верит в спасение мира,
но продолжает бороться»
11 ноября 2007 г.